Материал: колокольная бронза

Размер: диаметр 110 мм, высота 120 мм

Вес: 950-1000 гр

Адмиралтейская площадь – историческое сердце Воронежа.
Каждому воронежцу, без сомнения, знакома наша Адмиралтейская площадь. Она торжественна, будто суда на морском параде. Корабельными мачтами белеют строго и симметрично вычерченные линии фонарных столбов. Древняя Успенская церковь, несомненное украшение «Адмиралтейки», повидала на своем веку столько, что не вместить ни в одну человеческую память. Площадь – набат, гулким эхом раскатившийся по нашему краю. Именно отсюда плотницкий стук и скрип уключин возвестили о будущих славных российских победах. Весной 1696 года в отнюдь не морской Воронеж прибывает Петр I. Цель ясна и понятна – строительство флота. Заканчивается неспешное, словно летнее жаркое марево, старозаветное бытие Воронежа. Свежий морской ветер и гарь сражений «потянули» в черноземные степи. На воронежской верфи торжественно спускают на воду первые галеры, среди них царскую «Принципиум», затем они сходят со стапелей одна за одной. Как известно, после взятия Азова Москва праздновала первую победу, одержанную только что созданным флотом, что вылилось в первое триумфальное шествие. Сам триумф явился воплощением важного психологического момента в русской истории. Это не просто демонстрация военной силы, а поистине всенародное осознание своего «Мы» во вселенском масштабе. Мы – русский народ. Взгляд этот получает зримое и объемное звучание. Первая московская триумфальная арка была сколочена из досок, прекрасно имитированных под камень, а украшали ее фигуры языческих богов и героев – Нептуна, Марса, Геркулеса, символизировавших силу на суше и на море. Рядом же соседствовали библейские изречения.Соединилось, казалось бы, несоединимое – традиционные символы еще римских триумфов и символы чисто православные. В этой связи вспомним эпизод, произошедший в 1699 или 1700 году у нас в Воронеже между Петром I и святителем Митрофаном. Царь пригласил епископа во дворец, что находился на Адмиралтейском дворе, на острове. Ныне часть этого острова сохранилась, она возле Успенского храма.Святитель, ступив на государев двор, узрел языческие статуи богов и богинь, точно таких же, чьи изображения украшали первую триумфальную арку. Возмущенный Митрофан вышел вон, ссора с царем сначала приняла более чем серьезный оборот, но закончилась примирением. Языческие изображения, кстати, Петр приказал убрать. Не явились ли воронежские статуи государева двора своеобразным символом, сродни триумфальному? К тому же, заметим, что упорно рассказываемый эпизод из жития святителя, не более, чем красивая легенда. Дело в том, что наш первый воронежский епископ чуть ли не ежедневно освящал различные корабельные части, в прямом смысле «от» и «до» покрытые языческой символикой. И ничего не вызывало его раздражения. Однако это совсем не камень в огород деятельности святителя Митрофана, который являл собой образец истинно христианского смирения. А рассказанная история… Что ж, это легендарное отражение сложнейших переплетений той бурной эпохи, узловой точкой, своеобразным аккумулятором которой и стала наша нынешняя Адмиралтейская площадь. Это застывший во времени «кадр», когда Русь уходящая все еще уживалась с новой Россией. Сплав внешнего различия и внутреннего единомыслия. Пока еще… Здесь рождался флот, сюда светлейшему князю Меншикову Исаак Ньютон прислал приглашение стать почетным членом Английской Королевской академии наук, хотя Данилыч, разговаривая на четырех языках, не мог читать и писать по-русски. Но приглашение – показатель набиравшего силу авторитета нашей страны. Здесь русский работник лет на пять пораньше, чем в других российских городах, ходил в кургузых иноземных кафтанах, а любимец царя Лефорт прогуливался в старомосковском одеянии. И это тоже штрих эпохи. На воронежской верфи царь пристально смотрел, чтобы корабельные плотники ходили бритыми. Они, конечно, исполняли указ самодержца, но обрезанные бороды не выбрасывали, а носили с собой за пазухой, прятали их на дно сундуков, строго-настрого приказывая родным: «Как помрем, бороды положите с нами в гроб, чтобы мы на Страшном Суде предстали перед Господом хотя бы с обрезанной, но бородой». И это показатель тоже. Прогуливаясь по Адмиралтейской площади, мы, воронежцы, должны гордиться, что и у нас высаживался цветок, который, придет время, зацветет могучим цветом, и имя ему будет – Российская империя.